На «пряничный домик» съезжаются посмотреть не только отечественные, но и зарубежные туристы

Почему-то любая информация о доме-сказке всегда содержала сообщение о том, что впервые о нём написали в конце 80-х годов на страницах популярного в Советском Союзе журнала «Огонек». Однако первооткрывателями творения рук замечательного мастера Александ­ра Глазкова явились журналисты местного государственного телеканала, сюжет которых о распис­ном жилище на окраине Семея сначала показали в программе «Время» на Центральном телевидении, а потом уже и на респуб­ликанском – в информационной программе «Казахстан». Автор этих сюжетов – журналист Лейла Уразбаева. Она рассказала не только о самом доме, но и о человеке, дело которого до самых свтоих последних дней продолжала его верная спутница жизни – Матрена Ивановна Глазкова.

Семипалатинское Прииртышье славится тем, что на сотни километров по берегу Иртыша тянется реликтовый ленточный сосновый бор. Уход за редкой кулундинской сосной – она растёт только в Канаде и Казахстане – осуществляет многочисленный коллектив лесного хозяйства. Александр Андреевич Глазков был родом из России, но, волею судьбы оказавшись в Казахстане, почти всю свою жизнь, до ухода на пенсию, проработал в Семипалатинском лесхозе. Мастер, влюбленный в своё дело, ушел на заслуженный отдых начальником сувенирного цеха, созданного им самим.

Как только Александр Андрее­вич получил «добро» на открытие цеха сувенирной продукции, сразу же отправил нескольких молодых художников на учебу в Алма-Ату. Что только ни предпринимал, каких только знакомых ни просил, чтобы достать необходимые красители. Их ему присылали друзья из Свердловс­ка. Необходимое оборудование помогли найти энтузиасту знакомые и незнакомые люди из родственных по профилю предприятий. Завязав дружбу со специалистами нижегородского города Семенова, Александр Анд­реевич помог своим молодым сподвижникам перенять секреты хохломской росписи.

– Мастер искал для своего цеха сотрудников очень тщательно, буквально через сито просеивал. Токарей подбирал из тех, которые были заинтересованы вытачивать сувенирные изделия с творчес­ким подходом. Также искал художников, – рассказывает Лейла Сагнаевна. – Одна из них – Елена Го-Сун-Чин, известная своим мастерством росписи глиняной посуды не только в Казахстане, но и в странах Западной Европы и США, с глубокой благодарнос­тью вспоминает об Александре Андреевиче, сыгравшем важную роль в её судьбе.

Сильный коллектив увлеченных делом энтузиастов уже скоро заявил о себе: сначала на прилавках магазинов появились сувенирные деревянные ложки и чашки, а потом уже более серьёзные произведения народного промыс­ла. По инициативе Александра Андреевича художники в рос­писи изделий стали вплетать национальные казахские узоры, придавая им некую отличительную особенность. Говорят, когда первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Динмухамед Кунаев впервые увидел работы Александра Глазкова, он воскликнул: «Волшебная работа!»

– Но шли годы, и пришло время уходить мастеру-волшебнику на заслуженный отдых. По воспоминаниям Матрены Ивановны Глазковой, первые месяцы Александр Андреевич мучился неимоверно. Свободного времени было много, и девать его некуда. Деятельная, кипучая натура новоявленного пенсионера уже вскоре нашла выход. Он поехал на свою родину – в Пензу, а оттуда привез множество эскизов для поделок из дерева и крепкую задумку: сделать из своего жилища дом-сказку, – рассказывает Лейла Уразбаева.

Из родного лесхоза мастер привез две тележки разных деревяшек. Стал все чаще и надолго запираться в маленькой домашней мастерской. Скрипели какие-то аппараты, звенели пилы, стучал молоточек, «шыркал» рубанок. Сначала Александр Андреевич разукрасил забор, дверные и оконные наличники, фронтоны и ставни, крышу – все это стало необыкновенно ажурным и красивым дополнением к маленькому уютному дворику, засаженному цветами. На домик стали заглядываться прохожие, а мастера уже захватила другая идея.

Всю зиму колдовал Александр Андреевич в своей мас­терской, где ему теперь уже помогала жена Матрена Ивановна: подшлифовывала, разукрашивала. А весной фронтон домика пенсионеров украсили герои любимой сказки «Репка», к которым присоединилась компания из трёх стариков с балалайками и гармонью. Эту композицию мас­тер назвал «Радость стариков». Но и на этом мастер не остановился. Он очень любил и почти не пропускал ни одного выпуска передачи «Играй, гармонь», тогда и решил создать композицию под таким названием. Мастер выточил, выстругал сначала более десяти персонажей любимой передачи по памяти. Гармонис­ты, музыканты с балалайками поют и пляшут на фронтоне дома Глазковых. Каждый год Александр Андреевич добавлял новых персонажей – и сейчас в оркестре «Играй, гармонь» играют уже 24 деревянных человечка. Новинки на доме появлялись обычно весной. После композиции с гармонистами и балалаечниками на карнизе появились танцовщицы французского кабаре, из трубы на крыше вылетает ведьма на метле, вход в дом охраняют два медведя, под крышей свил гнездо аист, нашлось место и другим героям из народных сказок.

С каждым годом охотников посмотреть на резную красоту становилось все больше. Со всего бывшего Союза, а потом уже и из многих зарубежных стран к домику по улице 3-я Лодочная, 41 потянулись гости. Приезжали из Польши, Германии и даже из Японии. Года три назад был случай, когда возле сказочного домика остановилась иномарка, из неё вышли два японца. Один из них, хорошо говоривший по-русски, сказал Матрене Ивановне: «Я первый раз увидел ваш дом, когда наша компания строила подвесной мост через Иртыш 14 лет назад. Сфотографировался на память и фото показал на родине своему другу. С тех пор он мне не даёт покоя: отвези меня туда. Вот и привез. Приехали специально!»

Ещё при жизни Александр Андреевич хотел сделать к дому пристройку, соорудить расписную беседку, в которой мог бы принимать гостей, приехавших посмотреть на творение его рук, расширить свою мастерскую и учить там окружных ребятишек хорошему делу, чтобы зря не болтались по улицам. Но жес­токая болезнь, долго подтачивавшая здоровье, прервала его жизнь 25 лет назад. В последнее время сильно переживал, как уследит Матрена за нелегким наследством, кто помогать ей станет.

– Он словно родными детьми считал все созданные им фигурки, и супруга пообещала, что сбережет все его творения и будет ухаживать до последних дней своих, – рассказывает Лейла Сагнаевна. – Слово своё она сдержала. Ушла из жизни в возрасте 80 с небольшим лет, но до последних дней, отдавая дань памяти любимому супругу, поддерживала красочное убранство их жилища. Каждую весну обновляла, подкрашивала фигурки, ставшие частью их счастливой жизни. Приходилось трудно, но поддерживали соседи, а сейчас за домом ухаживает её родственник по имени Володя. Все, кто его знают, говорят, что дом в надёжных руках.

Десять лет назад общественники Семея предложили внести сказочный дом в реестр охраняемых памятников, но так как он не является памятником архитектуры, то сделать это невозможно.