Мрачные своды шахты, змеится зловонная река. Это заброшенные рудники Текели. Когда-то здесь добывали свинец, кипела работа. Потом промышляли отчаянные сборщики чермета. Теперь это место паломничества сталкеров. Самые отважные с помощью альпинистского снаряжения даже спускаются в штольни. Неподалеку памятник беспечности: плита с фотографиями трёх погибших здесь парней. Их тела спасатели нашли на глубине 350 метров.

- Те парни зашли в газовый карман и надышались. Без газо­анализатора и специального снаряжения в шахты спускаться нельзя, а если идёшь только с датчиком, то, как только слышишь писк, надо сразу возвращаться, — в текелийскую шахту алматинский сталкер с позывным Дозорный ходил не раз.

Незадолго до трагического случая Дозорный с товарищами там тоже едва не погибли.

- Отравление угарным газом — штука коварная: кажется, будто просто устал, голова разболелась, хочется присесть и перевести дух, а именно этого делать нельзя, — объясняет, что место это опасное для случайных искателей приключений: разграбленные штольни, обвалившиеся проходы, пары тяжелых металлов, ядовитые газы.

А вот призраков нет. Нигде. Хотя “залазов” (проникновение на объект по-сталкерски) у Дозорного около тысячи, призраков он не видел.

В теплотрассе можно обвариться паром, в кабельном коллекторе есть риск, что ударит током, в старом аварийном здании может провалиться пол или рухнуть крыша, велик шанс встретить бомжей или наркоманов, и всегда может случиться “запал” — шатающихся по объекту заметит охрана. Но риск их не останавливает.

***

На весь Алматы не больше 10 настоящих сталкеров. Это те, кто увлекается исследованием заброшенных, закрытых или редко посещаемых мест, созданных человеком. И целые толпы романтически настроенных, которые прутся на заброшки, чтобы изрядно там нагадить: стянуть хабар (так называются тамошние артефакты), намалевать на стене, разбить окно, развести костер. Несколько лет назад на заброшке проводили платные квесты, но пол провалился, и игроки пострадали. Сталкеры часто навешивают замки на двери особенно ценных развалюх, чтобы сохранить их первоз­данную захламленность.

Но даже такие сознательные, они все равно остаются вне закона — за проникновение на охраняемые объекты можно отхватить от 15 МРП штрафа до 10 лет тюрьмы.

Это очень закрытая организация: лица на видео стараются не светить, а имена прячут за позывными. Поэтому, когда мы предложили Дозорному встретиться для интервью, он взял паузу. Посовещался с единомышленниками. Поругался даже: наш герой считает, что движение умирает и ему нужна свежая кровь, адекватные соратники. Не все товарищи поняли. Но сталкер на встречу все же пришел.

Совпадение ли, но встречаемся мы в сквере возле одного из алматинских заводов.

- Я на его территорию проходил, и не раз: одежду поскромнее, не светить фотоаппаратом — можно сойти за рабочего, — объясняет Дозорный.

- А если поймают?

- Говоришь, что блогер, — отпус­кают. О сталкерах мало кто знает, а они у всех на слуху, — смеется мой собеседник.

Итак, знакомьтесь: Павел СТРЕЛКОВ, 32 года, не женат, работает инженером на производстве с 9.00 до 18.00. Или пока не грянут праздники с продолжительными выходными. Потом — жизнь, полная приключений.

- Однажды мы забрались в одну из шахт на ГЭС-6. Напарник мой был внизу, да ещё и пристегнут к решетчатой лестнице для безопасности. И тут шахта начала заполняться, на несколько секунд он оказался под водой. Кое-как нашел карабин, отстегнулся, а ведь нужно ещё наверх выплыть. Хорошо, что почти сразу уровень воды спал, иначе неизвестно, чем бы это закончилось, — шокирует Паша-Дозорный.

Он рассказывает о коллегах, успевших проникнуть в разрушенный пожаром в январе 2022-го городской акимат, как залезли в подземное техпомещение для обслуживания фонтанов, а сторож закрыл их снаружи. Ребята вызвали подкрепление: они уже замок спилили, когда изумленный сторож вернулся на объект.

- Исследуем объекты мы главным образом в контексте истории. Заводы и фабрики, которые сносят сейчас, — это наследие СССР, и с этой точки зрения очень интересны, — признается Дозорный. — Там находим старые документы, чертежи. Фотографируем. Забирать что-то с объекта нежелательно. Только если вещь явно бесхозная, а объект планируют сносить. В прошлые годы мы мог­ли проходить в городской морг (там сейчас центр судебной экспертизы). Неприятно там быть, но атмосферно. Кто-то из сталкеров спер оттуда череп и кости. Это косяк! Такой человек в нашей среде становится изгоем, его уже никто не возьмёт на объект, не поделится координатами. Из недавнего: вандалистская выходка граффитистов, проникших в метро через венткиоск и размалевавших вагоны. Теперь все возможные входы туда закрыли.

О мечтах говорит: вот бы попасть в бывшую академию КНБ! Или облазить подземелье алматинской подземки. А ещё лучше исследовать изнанку метрополитена в Москве, Киеве… О Припяти речь не идет: в среде сталкеров это уже баян, то есть вдоль и поперек исхоженное место. А когда узнает, что у нашего фотокорреспондента Владимира ЗАИКИНА есть снимки из снесенного алматинского СИЗО, глаза загораются. Теперь уже наш фотокор рассказывает, что его работа подчас не менее крута, чем сталкинг.

***

- Я начал в 2009-м. Как и многие, с игры “S.T.A.L.K.E.R. Тень Чернобыля”, потом были Стругацкие со своим “Пикником на обочине”, — рассказывает Павел. — Я искал единомышленников среди ровесников, вышел на казахстанский сайт. Сейчас он уже не работает, его бывший администратор охладел к этой теме, погряз в быту. Теперь я админю новый ресурс Iznanka.org (с аналогичными страницами в соцсетях). На нём мы храним фото и видеоотчеты с заброшенных мест на память о наших походах и как архив объектов, которые могут быть снесены в будущем или уже недоступны.

Современные сталкеры вырос­ли. Теперь у них есть цели, идеи, средства и возможности для командировок поинтереснее и подальше. Один минус — времени на увлечение маловато. К тому же некоторым сталкерам перед приключением нужно получить одоб­рение жен. Встречаются среди увлеченных бродильщиков и те, кому уже весомо так за 40: аксакалы на объекты выезжают редко и, как правило, учат молодежь.

Живут активные и более-менее сознательные сталкеры в Алматы, но в городе у гор им уже прак­тически нечего исследовать. На мес­те любимых заброшек появились ЖК, а те, которые остались, пришли в негодность от своей же популярности. Например, в гос­питале ветеранов Великой Отечественной войны в предгорьях Алматы горе-посетители даже сожгли одно крыло здания. Такие же вандалы поджигали хранящийся в бомбоубежищах инвентарь.

- Это одна из причин, почему мы не публикуем координаты объектов, — объясняет Дозорный, пока мы приближаемся к одному из городских баянов — больнице Турксиба.

Охранник на входе пус­кает нас “на фотосессию”, навстречу выходят курьеры, в окно сбоку здания лезут две девчонки. Такое столпотворение на объекте сталкеры называют “гей-парад”. И есть за что: окна разбиты, стены исписаны, на полу кучи мусора...

***

Спасают командировки — всегда интересно совершить “залаз” в другом городе. Не раз атаковали сталкеры заброшенный военный городок Балхаш-9, все ещё охраняемый.

- Город окружен траншеями, ездят вооруженные патрули — мародеров гоняют. Они-то нас и принимали несколько раз: удаляли фотографии, обыскивали, по одному допрашивали, сажали под замок в ожидании военной полиции, грозились отправить в тюрьму. Мы ничего не брали с этого объекта. Поэтому, наверное, и отпускали. Обследовать этот город до конца так и не получилось — слишком опасно. Но попадаются и душевные охранники, которые устраивают нам экскурсии. Один такой дядечка из алматинского санатория “Колосок” провел нас по лагерю и рассказал, как общается с местным привидением и даже пьёт с ним чай.

Самой тяжелой на эмоции стала поездка в город Мирный в Жамбылской области. Дозорный говорит: бродить по квартирам, которые жители покидали будто в спешке, — самый мрачный опыт за всю его сталкерскую биографию.

- На кухне следы неоконченного завтрака. Фото из семейного альбома. Игрушки. Может, это только меня проняло, но чувствовал я себя там хуже, чем в морге, — признается Дозорный.

Сталкер торопится — в Алматы, чтобы побродить по казахстанским заброшкам, приехал путешественник из Норвегии. Ребята сначала долго переписывались, теперь Дозорный станет на эти дни его гидом и напарником.

- В Норвегии городские исследователи каждый сам за себя, единства нет, большая конкуренция за объекты, — поясняет Павел. — У нас такое тоже есть, но все же новичкам стараются помогать, если видят, что адекватный человек. И гостям из-за границы показываем, что у нас есть. Правда, случаи тоже бывают, когда доверился гостю, показал ему вкусное место, а на другой день он пришел со своей компанией и своих меток понакрасил на стенах.

Юлия ЗЕНГ, фото Владимира ЗАИКИНА и Parmenion_21, Алматы