Подавляющее большинство людей рождаются не для того, чтобы интересоваться политикой, ходить на выборы и участвовать в демонстрациях. Если кто-то живёт только своими интересами и сегодняшним днём, это нормально.

Однако уже на уровне семьи не обойтись без надежд и планов на будущее и соизмерения этих на­дежд-планов с представлениями о том, что происходит в вашем доме, вашем городе и вашем государстве. Необязательно верить, что вам повезло родиться в лучшей на свете семье и стране, но быть уверенным, что наше государство не хуже прочих, что в нём все спокойно и устойчиво, что власти знают дело и ведут страну к лучшему, — для нормального само­чувствия это обязательно.

Неудовлетворенность — нормальное состояние, всегда есть что исправлять и улучшать, но, если присмотреться, в Казахстане все хорошо. Да, народ в массе своей живёт совсем небогато, но дело привычное, признаков бунта не наблюдается. Самолёты летают, поезда ходят по рельсам, пенсии (пусть и маленькие) выплачиваются вовремя, школы работают исправно, и в больницах вполне можно получить экстренную помощь.

Помните, как там у Мальчиша-Кибальчиша: все бы хорошо, да чего-то нехорошо. Слышится, будто то ли что-то гремит, то ли что-то стучит. Не у нас, но рядом, и мы эти громы и стуки вплотную к себе примеряем. Чудится, будто пахнет ветер не цветами с садов, не мёдом с лугов, а то ли дымом с пожаров, то ли порохом с разрывов.

Казалось бы, чего беспокоиться, если никакой проклятый буржуин из-за Чёрных гор на нас не нападет, поскольку мы сами давно перешли в буржуинство. Но тут есть вопрос к самой власти: вы за кого?

Если мы скажем, что наши министры и акимы исключительно за себя, что правительство некомпетентно и коррумпировано, то вряд ли кого-то удивим, оценки подобного рода стали банальностью. А вот если скажем, что нами управляют отборно квалифицированные и добросовестные люди, что лучшей наградой для себя они считают уважение и поддержку народа, то получится вроде троллинга.

А ведь это нехорошо, уважаемые сограждане! Для нас же с вами нехорошо, поскольку власть должна вызывать уважение и доверие подданных.

Если по Марксу, то мы живем в мире капитала, который есть самовозрастающая стоимость. И действительно, материальный мир вокруг нас полнится все новыми товарами и услугами, обыватель вполне среднего достатка может позволить себе благ и удовольствий больше, чем французский король Людовик Солн­це. Создается же самовозрастающая стоимость взаимодействием трёх капиталов: промышленного, финансового и человеческого.

С промышленным капиталом у нас все хорошо, да чего-то нехорошо. С одной стороны, у нас есть мощнейшие промышленные объекты, с другой — почти все они насчет добычи сырья на вывоз. К тому же большая часть промышленных капиталов закреплена за иностранными собственниками, эти капиталы не совсем, скажем так, национальные.

С одной стороны, мы унаследовали электроэнергетическую и жилищно-коммунальную инфраструктуру мирового класса и эффективности. С другой — инвестиций в обновление и наращивание изношенных мощностей в нашем буржуинстве не предусмотрено в принципе. Попытка же выискивать эти инвестиции через повышение тарифов ведёт к переформатированию электроэнергетики и ЖКХ из общенациональной инфраструктуры в удовольствие для избранных.

Но где у нас более всего нехорошо, так это в капитале финансовом. Деньги, учат нас сразу и марксовская полит­экономия, и либеральная наука экономикс, есть инструмент обращения, мера стоимости и средство накопления. Более же всего деньги ценны инвестиционной функцией — та самая сам­о­­возрастающая стоимость соз­дается вложением свежих денег в наращивание и обновление, повышение эффективности и технологичности капитала производственного. Так вот тенге есть средство обращения товаров исключительно на внутреннем рынке, во внешнеэкономических операциях казахстанская валюта практически не используется. Как средство накопления и мера стоимости — тоже очень относительно, лишь там, куда не доходит доллар и ориентация на импортируемые цены. Самое же обидное, что у тенге вообще нет инвестиционного качества, за чем тщательно следит Национальный банк.

По сути, национальная валюта Казахстана играет роль валютного гетто, в которое заключена вся не относящаяся к сырьевому экс­порту часть казахстанской экономики вместе с подавляющим большинством казахстанцев.

То, как функционируют ЕНПФ, Национальный фонд, государственный бюджет, коммерческие банки и сам Национальный банк, — как бы ограждающие устройства такого гетто. И при этом как раз представители финансового капитала как в бизнесе, так и в госструктурах ведут себя наиболее вальяжно, самоуверенно и безнаказанно. Да, гражданство у большинства представителей финансового капитала местное, но сам этот капитал категорически не национальный.

Наконец, капитал человеческий — это не только работники на производственных предприятиях, транспорте и в торговле, служащие государственных, банковских и прочих офисов. Это национальная инфраструктура в виде политических партий, СМИ, научных и учебных заведений, духовенства, творческой интеллигенции — все то, что создает национальное мировосприятие, национальные смыслы и вообще качество нации.

Здесь у нас, если честно сказать, наибольшие проблемы, отражением которых как раз и является не слишком высокий авторитет власти в глазах общества.

Выделим главное: власть — это способность устанавливать обязательные для всех правила и обеспечивать их выполнение. Правила же, хотя и обязательны для всех, далеко не всем дают равные права и возможности. Какое государство на свете ни возьми, везде законы ориентированы прежде всего на элиты данной нации, представляющие интересы капитала: того самого — промышленного, финансового и человеческого. А если капитал не совсем, мягко говоря, национальный, то и законы работают не на внутренний, а на внешний интерес, да и нация получается какая-то рыхлая.

Само собой, представляющие капитал элиты, диктующие властям принимаемые законы и правительственную политику, исходят из сохранения своего положения, богатств и властных возможностей. В этом смысле власть в стране не меняется, разве что через серьёзные потрясения. А во избежание потрясений передовая практика наработала такой способ поддержания баланса между управляющими и управляемыми: единственным источником власти является народ. Не всей, понятно, власти, а её специально сменяемой части, обновляющейся через регулярные и притом конкурент­ные выборы.

Отсюда исходные заготовки-вопросы, ответы на которые и должны бы стать продукцией правительственных и наших с вами “фабрик мыслей”. Во-первых, как нам, не воюя с иностранным промышленным капиталом, всерьёз обзаводиться своим. Во-вторых, как вдохнуть национальный (преж­де всего инвестиционный) интерес в казахстанский финансовый капитал. В-третьих, разобраться с национальной элитой и с самой нацией: что она сейчас из себя представляет и кому служит. Последний вопрос ключевой.

Пётр СВОИК, коллаж Владимира Кадырбаева, Алматы