Национальный превентивный механизм борьбы против пыток (НПМ) в нашей стране появился в 2013 году, когда был подписан соответствующий закон. Ранее Казахстан ратифицировал конвенцию ООН против пыток. Суть НПМ в том, что правозащитники периодически посещают разные закрытые учреждения — тюрьмы, интернаты, диспансеры, где собирают обращения от граждан и мониторят условия их содержания. Руководство этих учреждений о посещении группы НПМ заранее знать не должно.

В Казахстане НПМ функционирует на основе модели “Омбудс­мен плюс”. Это значит, что деятельность групп превентивного механизма в регионах координируется институтом уполномоченного по правам человека. Координационный совет — главный консультативно-совещательный орган НПМ — возглавляет сам омбудсмен. Совет отбирает участников механизма, формирует группы, назначает их руководителей, определяет план посещений и принимает отчеты. Финансируется деятельность правозащитников НПМ в регионах через Мин­юст.

Главная особенность НПМ — полная конфиденциальность. Все жалобы, полученные в ходе посещения закрытых учреждений, должны быть переданы омбудсмену в специальном отчете. И ни в коем случае в СМИ или соцсетях. Так что все эти годы деятельность национального превентивного механизма была совершенно непублична. И вдруг трое участников группы НПМ Северо-Казахстанской области записывают и публикуют видео, в котором рассказывают о своей деятельности в деталях!

В этом видео Александр ДАНЧЕВ, Дмитрий АГАПОВ и Сергей ИЗМАЙЛОВ заявляют о том, что выходят из состава группы НПМ “в связи с утратой доверия к руководителю группы Марине НИСТОЛИЙ”, и подробно рассказывают почему.

За последние три года национальный превентивный механизм в Северо-Казахстанской области зарегистрировал всего два обращения о применении пыток и жестоком обращении. Для сравнения: только за 2019 год члены группы зафиксировали 23 (!) таких обращения.

- Создается впечатление, что ситуация с соблюдением прав граждан в регионе просто прекрас­ная, — говорит Сергей Измайлов. — Но достаточно, чтобы человек, называющий себя правозащитником, врос корнями в систему, покрывал и замалчивал проблемы заключённых.

В прочем, речь не только о них. Правозащитники рассказывают, что к ним поступило обращение от воспитанницы шоптыкольской школы-интерната (во время прошлогоднего планового посещения члены группы НПМ оставили детям свои контакты). Девочка жаловалась на зубную боль и на то, что помощь ей не оказывают.

В таких случаях руководителем группы запрашивается разрешение на внеплановое спецпосещение в Национальном центре по правам человека (НЦПЧ), чтобы проверить информацию о жестоком обращении с ребёнком. В суде Марина Нистолий не стала отрицать, что за два месяца она этого так и не сделала.

- Но в этот интернат мы всё-таки попали, — рассказывает Александр Данчев. — Он вообще стоял в плане на июнь. Но какой смысл ехать туда летом? Там остаются единицы — лишь дети, которых вообще некому забрать, остальные разъезжаются по родственникам. Мы просили Марину переставить посещение интерната хотя бы на май. Но тщетно. А тут подвернулся случай: поехали на плановое посещение тубдиспансера в Новоишимку, а он, оказывается, месяц как закрыт, нам об этом руководитель не сообщила. А оттуда до Шоптыколя 150 километров. Мы согласовали и рванули туда.

Приехали действительно не­ожиданно для всех, а ребёнка в интернате нет! Оказалось, девочку так сильно мучила боль, что она этим утром, узнав, что машина интерната едет в райцентр, просто села в неё и отказалась выходить. Так её и повезли в Новоишимку. Правда, зубы не вылечили: без предварительной записи ребёнка не приняли. Но и это ещё не все! Когда мы были в интернате, девочка написала нам, что её не везут обратно, потому что мы там. Мы отъехали ненадолго. Её вернули, а тут уже и мы на пороге. Такие вот шпионские игры! — восклицает наш собеседник.

В ходе того посещения зафиксирован не только факт неоказания медпомощи ребёнку с острой зубной болью, но и много других нарушений. Все они были отражены в отчете группы и оказались настолько серьёзными, что правозащитники стали просить руководителя группы составить письмо в прокуратуру. Никакого обращения, увы, так и не было.

Ещё один факт, который не получил должной реакции со стороны региональной группы НПМ, был зафиксирован в одном из районных отделов полиции. Правозащитники стали случайными свидетелями того, как один сотрудник прямо в фойе райотдела избивал другого.

- Вызвали дежурного прокурора. Он нехотя зафиксировал этот факт, потом они вместе с драчунами покурили, и он уехал, — рассказывает Дмитрий Агапов. — До областной прокуратуры это, к сожалению, не дошло и никаких мер не было принято. А если они друг с другом таким образом отношения выясняют, то как с обычными людьми обращаются?..

Последней каплей, как говорят члены группы, стал срыв посещения исправительного учреждения максимальной безопасности в Саумалколе. Его закрыли на капитальный ремонт в 2020 году, а по завершении колония стала строже режимом. Здесь, по инсайдерской информации правозащитников, должно было быть много жалоб на пытки и жестокое обращение. Спустя месяц группа отправилась за сотни километров от Петропавловска. Планировалась работа в течение нескольких дней не только в самом учреждении, но и в изоляторе временного содержания, который находится тут же.

Но правозащитникам внезапно дали от ворот поворот. Как подтвердит потом в суде начальник ИВС КАЛБАРБЕКОВ, он не пус­тил группу “по распоряжению руководства”.

- Начальник нам сказал, что Нистолий позвонила в департамент полиции и попросила нас не пропускать, — говорит Александр Данчев. — Мы пробовали урегулировать этот вопрос с офисом НЦПЧ, но тщетно. Пришлось возвращаться ни с чем.

Марина Нистолий в ходе судебного разбирательства объяс­нила это тем, что был нарушен состав группы. По её словам, работа Измайлова в ходе этого посещения не планировалась и это основание для того, чтобы группу завернуть. Но правозащитники парировали и даже представили доказательства: утверждённый в начале года план и многочисленные переписки в рабочем чате о планируемом посещении колонии. И искренне возмутились: даже если какие-то процедуры были нарушены, следовало сообщить об этом в офис Центра по правам человека, куратору группы в Астане, а вовсе не в полицию.

Как бы то ни было, попасть в закрытое учреждение не получилось. А через несколько месяцев там произошло страшное преступление: один заключённый убил другого множественными ударами молотка по голове.

После той неудачной поездки группа национального превентивного механизма больше не попала никуда. Все трое её участников добровольно сложили с себя полномочия. А потом им пришлось защищать свои права: Марина Нистолий спустя несколько месяцев после публикации разоблачающего видео подала иск в суд о защите чести и достоинства.

Разбирательства шли долго и подтвердили: все упомянутые в обращении факты нарушений прав человека, равно как и отсутствие должной реакции на них со стороны руководителя группы НПМ, соответствуют действительности. В иске правозащитнице было отказано, решение вступило в законную силу.

А недавно родственники заключённых, находящихся в колониях и ИВС Петропавловска, вдруг подняли шум. Они были возмущены отменой удобного способа отправки посылок и продуктов. Так стало известно о том, что пару последних лет заключённым была доступна услуга по заказу товаров онлайн через специальный сайт, который в отличие от магазинов на территории закрытых учреждений работает без выходных и круглосуточно. Покупки ограничиваются лишь рамками ежемесячного денежного лимита. Все, что больше, приравнивается к посылке.

Сбором и доставкой заказов занималось ИП МaximPact. Действовала ипэшка на основании меморандума с местным департаментом УИС. Реализовал этот стартап Максим НИСТОЛИЙ, 20-летний сын Марины Нистолий.

Сейчас в департаменте УИС сообщают, что сотрудничество с ИП МaximPact возобновлено. Доставка работает в три учреж­дения, которые расположены на территории Петропавловска.

В группе НПМ с начала этого года работают совсем другие люди. А Марина Нистолий продолжает правозащитную деятельность в учреждениях уголовно-исправительной системы, руководя другой организацией — общественной наблюдательной комиссией.

Ульяна АШИМОВА, Петропавловск