- Законопроект, на мой взгляд, получился сырым, недоработанным. Да, такой экологически чистый вид транспорта, как электросамокаты и электровелосипеды, надо внедрять, но никак не за счёт дорог общего пользования, езда по которым обернется высоким травматизмом и смертностью.

Когда сидишь за рулем автомобиля, не покидает страх, что откуда ни возьмись выскочит мопед и окажется под твоими колесами. А если добавятся ещё и самокатеры, то проблема точно обострится.

Чем руководствовались депутаты, когда принимали норму о том, что к движению по дорогам общего пользования допускаются только самокатеры, достигшие 18 лет и имеющие водительские права? Наличие водительских прав никак не влияет на умение ездить на самокате. У этих видов транспорта совершенно разные принципы движения.

- У казахстанцев вызвала вопросы норма об ограничении скоростного режима самокатов, движущихся по тротуарам, — 6 километров в час. Кто и как будет контролировать соб­людение установленного скоростного режима?

- За превышение этого скоростного режима уже предусмотрели административную ответственность. Но привлечение к ответственности всегда предполагает доказательное закрепление нарушения. По словам депутатов, 6 километров в час — это средняя скорость пешеходного потока, и, если водитель самоката превысит её, это будет сразу заметно на любом видео.

Говорить, что вот так на глазок мы определим нарушение, — это же смешно! Или планируют сформировать отдельный полк дорожной полиции, который будет следить только за электросамокатерами? То есть механизм привлечения к ответственности абсолютно не продуман.

Шеринговые компании отметили: чтобы отслеживать скорость электросамокатов в режиме реального времени, нужен отдельный оператор. Но при таком количестве самокатов сколько же нужно операторов? Если их нанимать, подорожает аренда самокатов и бизнес станет нерентабельным.

Ещё один вопрос: почему именно 6 километров в час? При такой скорости самокат в руках мало­опытных рулевых станет просто падать, он не будет устойчивым.

- Кстати, о неопытных водителях. Пользователи в соцсетях выражают мнение, что в законопроекте не проработали вопросы езды на электросамокатах подростков, которые, по сути, являются основными их пользователями.

- Никто не позаботился о безопасности несовершеннолетних. Не думаю, что разработчики отправляли своих детей на разведку либо сами испытывали, каким будет движение на скорости 6 километров в час или как, например, ездить на самокате в Алматы по крупной магистрали.

Раньше этот вопрос не был урегулирован — ездили как хотели. Но и сейчас законодательное регулирование порядка на дорогах не наведет.

- А что вы предлагаете?

- Самокат — это тяжелая объёмная бандура. Если она с весом ездока в кого-то врежется на тротуаре, травмы будут серьёзные. Движение в одном потоке с пешеходами ни к чему хорошему не приведет. Поэтому, я считаю, электросамокатеры должны ездить только по специально выделенной полосе.

Вот тут непаханое поле для шеринговых компаний и акиматов. Необходимо обустраивать специальные трассы, дорожки рядом с тротуарами, расширяя их.

А как насчет регулирования движения электровелосипедов, сигвеев, моноколес, которым тоже разрешено ездить на тротуарах? Они могут набирать довольно большую скорость, но при этом для них не установили ограничения скоростного режима. Это большой пробел, наверняка придётся дорабатывать этот момент, вносить поправки, ведь что прямо не запрещено, то разрешено.

- Как вы оцениваете норму о введении государственной монополии на выдачу водительских прав, госномеров и технических паспортов?

- Ну, видимо, какая-то структура хочет заполучить эту монополию… Касым-Жомарт ТОКАЕВ поставил задачу двигаться к разгосударствлению, развитию конкуренции. Хозяйствование государства — пройденный этап. Не раз убедились, что бизнес более гибкий и развивающийся. Государственная же машина неповоротлива, не может подстраи­ваться под быстро меняющиеся реалии. Почему тогда депутаты хотят протащить госмонополию?

Могу лишь предположить, что кто-то, имеющий отношение к изготовлению госномеров, техпаспортов и водительских удостоверений, пролоббировал внесение такой нормы в закон. Все внимание и шум сейчас направлены на электросамокаты, но никто не заметил, мягко говоря, озадачивающую норму о госмонополии.

Для изготовления автомобильных документов и госномеров нужны какие-то супертехнологии? Да, там много степеней защиты, но Казахстан взял строгий курс на цифровизацию. Сейчас в чипе на удостоверении личности записана вся информация, в том числе о водительском удостоверении, техпаспорте и номере автомобиля. Сотрудник полиции сегодня может проверить автомобиль в любом уголке страны с помощью планшета или рации, куда передает номер автомобиля и получает всю нужную информацию о владельце. И неважно, есть светоотражающие наклейки или водяные знаки на госномере, идентификация проходит посредством электронного сервиса.

Вбуханы огромные бюджетные деньги в автоматизацию гос­услуг. Нет, сейчас хотят опять вернуться к бумажным документам, да ещё и выдаваемым гос­организацией — РГП “Информационно-производственный центр”, который изготавливает паспорта и удостоверения личности. Что за анахронизм? Он обойдется казахстанцам в копеечку. Только за 2022 год граждане уплатили в казну госпошлину на сумму более 20,7 млрд тенге и ещё 8,2 млрд — за изготовление госномеров, техпаспортов и водительских удостоверений.

Государство может вводить монополию на тот или иной вид товаров или услуг, если они оказывают влияние на национальную безопас­ность и общественный порядок. С паспортами и удостоверениями личности все понятно: эти документы вообще собственность государства, а не граждан. А как водительские документы влияют на национальную безопас­ность? Поэтому складывается впечатление, что кто-то пробивает себе заказы на десять лет вперед.

- Почему тогда приняли норму, выбивающуюся из курса, заданного президентом?

- Потому что есть особенности принятия законопроектов в зависимости от субъекта законодательной инициативы. Её, как известно, имеют президент, правительство и депутаты. Объём документации, в частности заключений, в зависимости от субъекта законодательной инициативы сильно различается. Так, когда законопроект запускает группа депутатов, требования более упрощенные, нежели для правительства. Им не нужно проводить анализ регуляторного воздействия и антикоррупционную экспертизу.

Уже не раз депутаты за определенный госорган вносят законопроект, чтобы ускорить и упростить его принятие. Из-за этого у нас падает качество законов! Они не проходят комплекс исследований, оценку экономического и социального эффекта, влияние на общественные отношения. Такая аналитика строго необходима для защиты всех категорий граждан, которых касается тот или иной закон.

Почему не проводится антикоррупционная экспертиза, когда этот нормотворческий порядок должен неукоснительно исполняться? Потому что депутаты якобы априори не могут вносить коррупционные нормы, продвигая личные или чьи-то ещё интересы? Но по той же госмонополии любой эксперт скажет, что антикоррупционная экспертиза нужна! И если бы она была проведена, качество законопроекта было бы значительно выше и в обществе не возникло бы столько негативных оценок и опасений по поводу ряда норм.

- А если инициатор и разработчик законопроекта — правительство, то документ обязательно проходит анализ регуляторного воздействия и экспертизу?

- Да, это обязательная процедура для правительства. Депутаты же освобождены от неё и имеют на это законодательное право, закрепленное в регламенте парламента и статье 18 закона “О правовых актах”. То есть это лазейка, которой пользуются депутаты и многие госорганы, когда хотят быстрее протащить законопроект. Я увидел эти особенности нормо­творческого процесса, когда принимался наш профильный закон “Об адвокатской деятельности и юридической помощи”. Депутаты внесли нормы о принудительном объединении в республиканскую коллегию и обязанности делать членские взносы. Мы тогда отстоя­ли свои права.

Приведу ещё пример: Верховный суд не является субъектом законодательной инициативы, но он, чтобы упростить задачу, выходит с проектом закона через депутатов, хотя должен через правительство. И так делают многие госорганы. Я считаю, это бездумная законодательная политика, которая приводит к тому, что поправки вносятся чуть ли не каждый месяц.

Лэйла ТАСТАНОВА, фото Андрея ХАЛИНА, Астана