(Окончание. Начало в № 84 от 6.6.2023 г.)

Китайские коридоры

За финансовый рост в китайской формуле отвечают крупные проекты. Например Китайско-пакистанский экономический коридор (КПЭК) — проект стоимостью 62 миллиарда долларов по созданию транспортных сетей, инфраструктуры жизнеобеспечения и особых финансовых зон. Пока КПЭК называют витриной китайского проекта “Пояс и путь” , поскольку коридор является его важнейшей частью, соединяющей Китай с портом Гвадар на берегу Аравийского моря.

Как указывает South China Morning Post, стоимость инфраструктурных проектов на этом участке оценивается в $54 млрд. На строительство дороги от китайского Синьцзяна до пакистанского порта Гвадар ушли десятилетия, 88 китайских рабочих погибли во время работы от стихийных бедствий. И вот, когда подготовка КПЭК была практически завершена, перед Китаем встала новая проблема: Исламабад, находящийся на грани финансового дефолта и оттого неспособный сдать готовый проект. Китай, на чью долю и так приходится около $30 млрд из $126 млрд общего внешнего долга Пакистана, помогать не торопится.

Тем важнее включить в КПЭК и Афганистан — об этом по крайней мере китайцы и талибы договаривались в начале мая этого года. Благодаря проекту у Китая появится возможность добывать полезные ископаемые и в Афганистане, а у самой страны, находящейся под санкциями ООН и США, будет шанс привлечь миллиардные инвестиции на финансирование инф­раструктурных проектов.

Страна в беде

“Талибан” — тоже выгодополучатель таких проектов. Движение изо всех сил пытается финансировать проекты развития и восстановить экономику, которая почти рухнула после того, как международная помощь, на которую приходилось 45 процентов валового внутреннего продукта страны, была остановлена. Также были заморожены зарубежные активы Центрального банка Афганистана на сумму около $9,2 млрд. Правительство, столкнувшееся с нехваткой денежных средств, приглашает международные компании инвестировать в природные ресурсы страны, включая месторож­дения меди и лития, стоимость которых оценивается более чем в триллион долларов.

Почти за два года с момента прихода талибов к власти резко ухудшилась гуманитарная ситуация: две трети населения страны сейчас испытывает нехватку продовольствия. Произошел и значительный отток человеческого капитала — десятки тысяч высококвалифицированных работников бежали из страны. К тому же талибы ввели ограничения на работу женщин в частном и государственном секторах, число занятых в экономике женщин сократилось. Так, если с 1998 по 2019 год доля женщин выросла с 15 до 22 процентов от всех работников, то в 2021-м этот показатель снова упал до 15 процентов.

Директор по операциям Международного Красного Креста Мартин ШУПП в ноябре прошлого года предупреждала: Афганистан может столкнуться с гуманитарной катастрофой. В этих условиях китайские инвестиции становятся буквально спасательным кругом как для нелегитимного в глазах международного сообщества правительства талибов, так и для афганцев, страдающих от голода.

Удавка Поднебесной

“Талибан” прошлой осенью уже попросил Китай задействовать Афганистан в инициативе “Пояс и путь”. Тогда назначенный вице-премьером правительства талибов Абдул Гани БАРАДАР и посол Китая в Кабуле ВАН Юй “обсудили реализацию согласованных крупных экономических проектов между Афганистаном и Китаем”. В ответ Ван Юй заявил о намерении страны приступить “к практической работе по проектам, которые были начаты Китаем” в ближайшее время, но не уточнил, что именно имеет в виду.

Впрочем, несмотря на то что КНР не спешит включать Афганистан в “Пояс и путь”, власти страны фактически связали талибов по рукам и ногам другими способами. Так, спустя пару недель после захвата Кабула китайская сторона предложила новому руководству Афганистана обеспечить их транс­портной инфраструктурой.

“Официальные представители Китая предложили “Талибану” принести мир… и Китай для начала станет инвестировать в (строительство. — Ред.) дорог. Позже Китай хотел бы заняться энергетическими проектами, такими как производство электроэнергии и транспортировка нефти и газа из Центральной Азии”, — писала газета Financial Times. По словам других источников, китайский план также предполагал строительство современных шестиполосных автодорог, которые связали бы все основные города страны.

Эту информацию подтвердили и источники в Пакистане — государстве, которое на протяжении многих десятилетий поставляло талибам оружие и финансировало их. Так, китайские представители активно контактируют с талибами и даже подтолкнули радикальное движение к миру: китайцы неоднократно призывали талибов увидеть преимущества экономически возрождённого Афганистана.

Талибы также рассчитывают, что Китай увеличит инвестиции в природные ресурсы Афганистана. В январе правительство заключило контракт с китайской Xinjiang Central Asia Petroleum and Gas на добычу нефти в бассейне реки Амударьи на севере страны. Компания будет инвестировать до $150 млн в год, а через три года эта сумма увеличится до $540 млн по 25-летнему контракту. По словам представителя Министерства горнодобывающей промышленности и нефти Афганистана Омида ХУРРАМА, талибы будут получать 15 процентов роялти, а ежедневная добыча нефти начнётся с 1000 тонн и постепенно увеличится до 20 тысяч тонн.

Угроза с востока

Впрочем, обстановка в афганско- или, точнее, талибско-китайских отношениях так же нестабильна, как ситуация с безопасностью в регионе.

В этой связи Китай требует от партнёров соблюдения определенных условий: они, в частности, касаются обстановки с уйгурами на восточных границах Афганистана. В Китае давно обеспокоены тем, что страна, по сути, является базой для уйгурских группировок, которые десятилетиями ведут борьбу за независимость Синьцзяня. Принимая делегацию талибов в Пекине накануне взятия Кабула, министр иностранных дел Ван И в том числе требовал, чтобы группировка разорвала любые имеющиеся с боевиками связи.

Как показали документы, оказавшиеся в распоряжении газеты The New York Times в 2019 году, борьба с терроризмом и опасения по поводу радикализации играли центральную роль в обоснованиях Коммунистической партией Китая создания сети “лагерей перевоспитания” для уйгуров. Хотя масштаб угрозы оспаривают, представители Китая все равно внимательно отслеживают все, что связано с деятельностью таких группировок. Тем более, по данным ООН за 2020 год, в Афганистане может находиться несколько сотен уйгурских боевиков.

В качестве некоего ответного жеста на заверения Китая в дружбе уже в октябре 2021 года “Талибан” передислоцировал этнических уйгурских боевиков из района, расположенного близ небольшого участка границы двух стран. Представители движения также разорвали отношения с “Исламским движением Восточного Туркестана” (организация китайских уйгуров. — Ред.).

- Мы не позволим террористам проводить учения на нашей территории, не позволим собирать средства для тех, кто намерен осуществлять чужие внешнеполитические программы. Мы не допустим, чтобы Афганистан превращался в центр вербовки террористов, — говорил представитель талибов Сухейль ШАХИН.

Впрочем, он отказался отвечать на вопрос о том, готово ли движение выдавать уйгуров китайскому правительству, если из Китая поступит подобный запрос.

“Им нужно есть”

Западные СМИ говорили с самыми разными китайскими бизнесменами в Кабуле, и каждый из них уверяет: возможностей в талибском Афганистане больше, чем опасностей. Причина и в том, что это огромный свободный рынок, и в отсутствии конкурентов, и в возможностях для развития собственно китайских проектов. “Талибан” нуждается в китайском строительстве. А Афганистан — ключевой пункт, соединяющий китайский проект “Пояс и путь” с Ближним Востоком”, — рассказал VICE World News китайский бизнесмен ДАХОНГ. Дахонг хочет экспортировать в Афганистан плас­тиковую упаковку, произведенную в его родном городе на востоке Китая.

А сотрудник China Town Kabul ТАНГ убеждает, что талибы сделают экономику Афганистана приоритетной задачей в период своего правления. Он рассказывает, как приехал в Кабул ещё летом 2020-го — задолго до падения правительства Гани. Танг уверяет, что он ни о чём не жалеет и специально решил не лететь на самолёте для репатриации, предложенном китайским правительством в июле 2021-го.

- Неважно, правительство Гани или “Талибан” — им нужно развиваться. Им нужно есть. Развитие — это вечная тенденция, — заключает бизнесмен.

lenta.ru