Кошки, пытки… Нет, это не современный литературный ремикс на знаменитую фразу из “Анны Карениной” “Все смешалось в доме Облон­ских”. Просто версия с кошкой — первое, что пришло в голову павлодарцу Асхату АЙТУАРОВУ, когда он после 14 часов допроса в полиции в сопровождении стражей порядка оказался в первой городской травматологии на судебно-медицинском освидетельствовании.

Дежурный травматолог, заметив у пациента покраснение в области брюшной полости, спросил, подвергался ли он насилию. И именно в этот момент Асхат и сослался на своего домашнего питомца, объясняя происхождение обнаруженной у него ссадины.

Эту же версию подозреваемый сообщил и эксперту судебно-медицинской экспертизы, куда его доставили сразу же после медицинского освидетельствования. Врач послушал, но в заключении отразил и наличие ссадины “в проекции края реберной дуги”, и то, что “образовалась она от воздействия тупого твердого предмета в срок около 1-3 суток с момента осмотра”.

Документ был составлен 19 августа 2021 года, через два дня после того, как Асхата Айтуарова доставили в полицию по подозрению в хищении у Jusan банка более 78 миллионов тенге.

Дело о похищении банковских миллионов, честно говоря, тоже весьма странное, хотя бы потому, что после каждой якобы подмены денежных кассет для банкоматов на пустые подсудимый по WhatsApp сообщал кому-то, сколько средств ему удалось припрятать. Это очень детально описывается в мотивировочной части приговора. Но кому приходили эти сообщения, следствие не установило. Только один этот факт вызывает вопросы.

А дословная цитата из приговора и вовсе режет слух своим диссонансом: “…также Айтуаров, в нарушение инструкции используя свой сотовый телефон, посредством мессенджера WhatsApp сообщил не установленным в ходе досудебного расследования лицам о хищении им денежных средств”. По версии следствия, Айтуаров четыре раза выходил на связь с теми, с кем вступил в “предварительный преступный сговор”, но никого из этой группы лиц найти так и не удалось! Перед судом предстал только Айтуа­ров, как старший кассир кассы пересчета павлодарского филиа­ла АТФ Банка, который на тот момент как раз сливался с Jusan банком.

Такова фабула дела, положившего начало уже нашей кошачьей истории с полицейскими в главной роли.

Далее рассказывает адвокат осуждённого на семь лет Айтуа­рова Назигуль ДЖАКСЫЛЫКОВА.

- Свою причастность к махинациям вокруг банкоматов Jusan банка мой подзащитный не признавал и не признает. Об этом он сообщил на первом же допросе. Но когда он начал говорить, что не имеет никакого отношения к хищению банковских средств и к этому ему нечего больше добавить, он получил удар по голове. Следующий удар пришелся в брюшную полость. Перед ним положили чистый лист бумаги, приказав писать, где находятся украденные 78 миллионов тенге. Писать ему было нечего. И лист бумаги так и остался чистым. В шоковом состоянии Асхата привели в какой-то кабинет и закрыли на восемь часов. А ночью повезли на судебно-медицинское освидетельствование, на котором присутствовали все те же правоохранители, которые издевались над ним днём. Асхат просто побоялся признаться медикам в том, что его действительно били и угрожали сексуальным насилием, поэтому и сказал про кошку, — заключила правозащитница.

Изначально защитой бывшего павлодарского банковского работника занимались другие адвокаты, которые, узнав о применении к нему физического и психологического насилия, сообщили, что эти факты на ход расследования не повлияют, а значит, и рассказывать о них нет никакой надобности.

А Назигуль Джаксылыкова, подключившаяся уже после оглашения приговора первой инстанции, обратила внимание на самые первые медицинские заключения и заинтересовалась загадочной ссадиной, образовавшейся то ли от воздействия тупым предметом, как гласило медицинское заключение, то ли после кошки, на чем настаивал осуждённый. Вот тут-то мужчина все и рассказал.

Это стало основанием для возбуждения уголовного дела по факту пыток в отношении осуж­денного на этапе досудебного расследования с целью дачи им признательных показаний.

Соответствующее досудебное расследование начали в сентябре прошлого года. В октябре в рамках этого дела состоялись комп­лексная судебно-медицинская и психолого-психиатрическая экс­пертизы, и её эксперты пришли к выводу, что “образование ссадины в области живота в проекции реберной дуги, обнаруженное в ходе судебно-медицинского освидетельствования 18 августа 2021 года от воздействия домашних животных, в том числе кошки, возможно”.

Новые адвокаты Асхата Айтуарова в версию про кошку-Рэмбо, чей удар лапой смахивает на воздействие тупым твердым предметом, не поверили и инициировали дополнительную, но уже комиссионную судебно-медицинскую экспертизу в Астане. Столичные эксперты сомнения подтвердили, исключив “образование ссадины от воздействия когтей домашних животных”.

Но в эту версию теперь уже не поверили павлодарские органы досудебного расследования, не установившие самого факта пыток!

Но самое страшное, что всё время, пока правозащитники пытались доказать факт применения физического и психологического насилия на этапе досудебного расследования, это насилие не прекращалось, но уже в СИЗО.

- Моему подзащитному ограничивали доступ к еде, содержали в камере, где нет основных предметов обихода, необходимых в быту, постоянно угрожали физической расправой, если он не заберёт своё заявление в отношении полицейских. Протестуя против такого нечеловеческого отношения к себе, Асхат зашил себе рот. Но этот факт не отражен ни в каких отчетах — ни в прокурорских, ни по линии КУИС, — делится шокирующими подробностями тюремного содержания Назигуль Джаксылыкова.

Все это побудило защиту обратиться к независимому эксперту, который определил, что “заключение павлодарской комплексной судебно-медицинской и психолого-психиатрической экспертиз не отвечает в полной мере требованиям расследования фактов пыток, жестокого и унижающего человеческое достоинство обращения”.

Ассистент кафедры персонализированной медицины павлодарского филиала НАО “МУС Семей” Сергей МОЛЧАНОВ подтвердил, что у заключённого Айтуарова действительно имеются характерные для самоушивания рта следы. Достаточно критично док­тор высказался и в отношении кошачьей природы образования у осуждённого ссадины.

- Моё мнение такое: если судья отклоняет заключения целого ряда независимых экспертов, то он должен дать обоснование такому своему решению. Аргументированное, веское, логичное. А у нас подобная судебная практика сводится к принципу “я художник, я так вижу”, — резюмирует врач.

Ирина ВОЛКОВА, Павлодар