О том, что в городе напряженка с полицейскими кадрами, я узнал совершенно случайно. На одном из заседаний общественного совета при акимате Алмалинского района прозвучал вопрос: “Зачем были возведены полицейские будки в районе, если они стоят пустыми?” В ответ кто-то из акиматовских сотрудников сказал, что после январских событий около 40 процентов полицейских подали рапорт об увольнении по собственному желанию. Вот поэтому-то и некому не только сидеть в полицейских будках, но и контролировать город.

Как же так? Кто будет защищать Алматы, если, не дай бог, повторятся страшные дни чёрного января? На всякий случай я официально запросил в Министерстве внутренних дел статистику по кадрам, но, как водится, из МВД меня отфутболили в департамент полиции Алматы. Однако и там узнать правду не удалось, поскольку это “секретная информация”.

Но если с официальным подтверж­дением есть проблемы, то с визуальным — их нет. Действительно, новенькие полицейские будки стоят пустыми. Действительно, ситуация на алматинских дорогах в плане соблюдения ПДД аховая. Думаю, любой житель города навскидку сможет с легкостью назвать с десяток мест, где машины паркуются в два ряда, занимая у проезжей части полосу, а то и две, или оставляют машины под запрещающими знаками. Вот я, например, каждое утро вынужден протискиваться между машинами, хаотично припаркованными возле ЦОНа Алмалинского района. Да и на улице Наурызбай батыра, от проспекта Райымбека вплоть до проспекта Абая, ежедневно по левой стороне припаркованы машины в два ряда. Но при этом ни одного полицейского, кто бы штрафовал за неправильную парковку, ни одного эвакуатора и близко не видать.

Можно, конечно, возразить, что отсутствие полицейских с лихвой компенсируют видеокамеры и “сергеки”, висящие гроздьями на каждом свободном столбе. Но, увы, большая часть этих камер, судя по всему, просто муляжи.

К примеру, недавно у меня на улице выкопали 12 саженцев сумаха, посаженных осенью прошлого года. Как впоследствии выяснилось, были похищены саженцы и на улице Толе би. Примерный ущерб только по этим двум фактам составил порядка 300 тысяч тенге. Но найти похитителей не удалось, даже несмотря на то, что несколько выкопанных деревьев росли прямо под прицелом установленных камер.

- Мы запросили видео у обслуживающей компании, но они нам не дали, потому что камеры, оказывается, нерабочие, — сказал мне участковый, на которого свалили расследование похищения.

Это, к слову, тоже косвенное подтверждение факта нехватки полиции: ущерб нанесен акимату района, а расследует дело участковый. Правда, потом подключился ещё и следователь из РОП. Но у него не хватает времени на это дело — слишком много работы (тоже косвенное, но подтверждение).

Конечно, после прочтения этого материала высокие полицейские чины начнут оправдываться: мол, в стране давно реализуется курс по снижению количества полицейских до мировых стандартов — 300 служивых на 100 тысяч населения. Вот только в прошлом году сократили штатную численность на 10,5 тысячи человек. В результате у нас стало 372 полицейских на выше­упомянутые 100 тысяч населения, а девять лет назад их было 444. Прогресс, так сказать.

Бывший министр внутренних дел Ерлан ТУРГУМБАЕВ уверял, что снижение количества не привело к снижению качества и уровень преступности неуклонно снижается. Но, видимо, это общая картина по стране, потому что в Алматы ситуация несколько иная. По данным комитета по правовой статистике и специальным учетам Генеральной прокуратуры, если сравнивать статистику за прошлый и нынешний годы, то рост правонарушений в Алматы составил 40 процентов.

Так что полицейских городу явно не хватает. С другой стороны, понять, почему люди увольняются из органов, тоже можно. Тот же Тургумбаев в прошлом году обещал повышение зарплат полицейским с 81 до 101 тысячи тенге — сержантам и со 130 до 174 тысяч тенге — лейтенантам. В 2023-м будет ещё повышение зарплат. Но, согласитесь, это далеко не те деньги, за которые человек согласится лезть под пули и, рискуя жизнью, защищать нас с вами от преступников. Поэтому стоит ли удивляться, что на улицах города царит бардак?

Руслан БАХТИГАРЕЕВ, журналист