До сих пор есть ощущение нереальности происходящего. Один из моих детей говорит, что ничего на самом деле не было и все это большой фейк. Так будут считать и многие взрослые, потому что это нормальная защитная реакция нашей психики. Поверить в произошедшее действительно невозможно. И прочувствовать, наблюдая из другой страны, тоже.

Знакомые, которые застали события в других странах, предложили детям нашей школы начать вовремя занятия: мол, надо же чем-то занять подростков, так давайте учиться дистанционно. Проблема в том, что ребята за это время тоже многое пережили и повзрослели. Вопрос не в том, чтобы чем-то занять их, у детей, особенно подростков, появилось много вопросов. И обращаясь с ними авторитарно, по принципу “лишь бы занять”, не получится. Надо прекратить говорильню и либо менять что-то по-честному в образовании, либо понимать, что, двигаясь по прежней колее, мы будем плодить армию будущих мародеров.

Сейчас много говорят об опас­ности извне, о боевиках. Это страшно. Но меня пугает армия доморощенных мародеров. Тех, кого легко убедить, переманить на свою сторону, кто легко может разбить витрину, обворовать магазин... Да и на следующий день по разгромленным точкам ходили и подбирали остатки не боевики.

Откуда взялась эта толпа? Они ведь посещали казахстанские школы, их учили отечественные педагоги. Возможно, это были школы нашей глубинки, пригородов, о которых мы так часто слышим радостные отчеты, хотя прекрасно понимаем, что жизнь там совсем иная.

Это же явно чей-то большой пробел, когда молодые люди попадают в некие бандитские организации, когда они легко присоединяются к толпам мародеров. Ведь это то поколение, которым мы гордились и говорили, какие они все умники, талантливые. Почему же столько умников поперли на улицы и стали все крушить? Количество мародеров в Алматы зашкаливало. Это уже к вопросу просевшей идеологии.

На самом деле ситуация обнажила все проблемы, о решении которых нам так долго и бодро отчитывалось правительство. Обманывать больше не получится!

Нужна честность. И с подростками, и с самими собой. С детьми надо честно говорить о том, что произошло. Знаете, о чём наши старшеклассники чаще всего спрашивали своих учителей в первые дни беспорядков? Они звонили и задавали мучавшие их вопросы: как разобраться в происходящем? неужели так выглядят мирные протесты? надо ли сочувствовать этим людям? И их очень успокаивало, возвращало чувство опоры, что они правильно понимают ситуацию, что это мародеры, что они творят беззаконие.

Теперь огромное количество детей и взрослых будут страдать от ПТР — посттравматического расстройства. И многим понадобится профессиональная помощь. Я уже общалась с психологами из Великобритании, которые специализируются на подобной проблеме. Они готовы помочь нашим профи наладить работу. У нас ещё долго будет страх: за себя, за детей, за то, что у деструктивных сил явно был и быстрый, и затяжной план действий. И нам нельзя расслаб­ляться. Эта игра не может закончиться вот так, ничем. Люди, которые организуют подобные вещи, как правило, превосходные стратеги. Может, это моя паранойя, но тревожность есть.

И сейчас очень важны конкретные дела, только они помогут справиться с растерянностью, тревогой. На этом фоне я вообще не очень поняла реплики о легитимности ввода войск ОДКБ, об их необходимости. Такой ход рассуждений очень удивляет. Пришли, помогли, охраняли объекты, развязали руки нашим силовикам. Если для этого создавался союз, то почему бы ему не поработать?

В России много противников такого решения, некоторые общественники открыто говорят: “Мы предпочли бы, чтобы президент Российской Федерации занимался не проблемами Казахстана, а решением социальных вопросов в своей стране”. Их можно понять и тем более с благодарностью принять помощь. Учитывая, что с внешними угрозами придётся бороться вместе. Все мы прекрасно слышали, как на саммите ОДКБ было сказало, что следующий на очереди Узбекистан, слышали, как Рахмонов просил помощь техникой для укрепления границ и борьбы с натиском террористов. Вот об этом надо думать.

И очень хочется увидеть в деле новую команду президента, потому что при всех талантах первого лица именно команда — это 99 процентов успеха. Токаев хорошо известен как стратег. Во время учебы на юридическом факультете мы изучали его опыт на конкретных примерах, я видела восхищение преподавателей его опытом и умением решать сложные вопросы. Надеюсь, он удержится на выбранном пути, сможет провести реформы. Потому что опасность погромов миновала, но недовольство ситуацией в стране никуда не делось. Впереди много уроков. И главное — быть честными.

Салтанат МУРЗАЛИНОВА-ЯКОВЛЕВА, руководитель Центра социальных инклюзивных программ