Но обо всём по порядку. Суд занял сторону ответчика. По заявлению работодателя мне присудили возмещение судебных расходов в сумме 600 000 тенге. К ним прибавилась сумма 120 000 тенге за оплату услуг частного судебного исполнителя (ЧСИ) в размере 20 процентов от суммы взыскания. В общем сумма взыскания составила 720 000 тенге.

К слову, я уже её выплатила. Но в итоге не только не добилась от суда справедливого решения, а ещё и критически ухудшила своё финансовое положение!

Как мне кажется, ситуация со мной — это прецедент для всех уволенных граждан Казахстана, чтобы не рыпались. Работник в любом споре с работодателем всегда является экономически более слабой стороной. Так его ещё можно и с помощью суда разорить за правдоискательство.

Я считаю, что норма закона, по которой работодатель может выставлять работнику-истцу сумму компенсации судебных издержек на представительские расходы, является неправильной и подлежит отмене. Мы стали свидетелями явного противоречия. У нас по закону истцы по искам о взыскании сумм оплаты труда и другим требованиям, связанным с трудовой деятельностью, освобождены от уплаты государственной пошлины в судах. Но в то же время работодатель может взыскать с уволенного судебные расходы по оплате помощи представителя в сумме до 833 400 тенге (эта сумма действительна в 2020 г.).

Этой возможностью многие работодатели не брезгуют пользоваться при каждом выяснении трудовых споров в судах. Так, как сейчас пострадала я, у нас ещё может пострадать большое количество граждан!

Кроме того, дополнительной нагрузкой на человека, и так потерявшего работу, становится ещё и оплата услуг частного судебного исполнителя в размере 20 процентов от суммы взыскания. То есть с уволенного можно взыскать до миллиона тенге, и с каждым годом эта сумма будет только расти.

К сожалению, в условиях кризиса потеря работы перестает быть редким явлением. Работодатели и так имеют ряд преимуществ перед наемными работниками при разрыве трудовых договоров, а тут ещё закон даёт им возможность не только сэкономить, уволив сотрудника, но ещё и заработать на этом. В итоге человек, пополнив не по своему желанию армию незанятых, ещё и понесет бремя выплаты судебных издержек бывшему работодателю за реализацию своего права защищать нарушенные права в суде. Как безработному справиться с таким грузом ра­зом свалившихся проблем? Мы же лишаем его возможности встать на ноги.

Как вообще теперь говорить о какой-то защите трудовых прав граждан, когда большинство незаконно уволенных либо тех, кого заставили написать заявление по собственному желанию, скорее всего, не пойдут в суд, понимая, что могут пострадать ещё больше?!

Куда я только не обращалась! Писала письма в Министерство труда и социальной защиты, в Федерацию профсоюзов, в Nur Otan, в управление социального благосостояния Алматы, в комитет по конституционному законодательству, судебной системе и правоохранительным органам сената, в комитет по законодательству и судебно-правовой реформе мажилиса, в комитет по делам граж­данского общества МИОР… Я не жалобщица, просто, столкнувшись на практике с этой несправедливостью, считаю своим долгом обратить на неё внимание власти предержащей.

У каждого госоргана, куда я уже обращалась, я прошу одного — инициировать вопрос о внесении изменений в статью 113 ГПК. Работники при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, носящих гражданско-правовой характер, не должны нести судебных расходов! Такое изменение сбалансирует отношения между работниками и работодателями как экономически неравными сторонами при урегулировании трудовых отношений в судах. А это касается каждого гражданина.

Решение данной проблемы особенно важно во время сложной экономической ситуации, вызванной пандемией, когда немало работодателей старается воспользоваться юридической лазейкой в своих интересах. Ведь сейчас с этой проблемой могут столкнуться десятки, если не сотни тысяч казахстанцев.

Екатерина СТРЕБКОВА, безработная