Ответ вы, конечно, знаете — никак. То есть отправить-то можно, а вот перестать беспокоиться по этому поводу — нет.

Вот, допустим, вы мать восьмилетнего сына, единственного и ненаглядного. И как прогрессивная мать, регулярно читающая всякие умные психологические статьи, знаете, что единственный способ сделать своего ребёнка самостоятельным — не мешать ему, а наоборот, создавать ситуации, в которых ребёнок будет делать что-то сам.

И все в этом деле вроде движется по задуманному плану. Сын много читает, любит порассуждать, давно разбирается в вашем собственном телефоне лучше вас (может, например, тайком поменять вам мелодию на будильнике, и в шесть утра вы проснетесь от его голоса: “Эй, мама! Я зомби! Я съем твой мозг!” — очень бодрит, кстати).

Но есть одно “но”. До сих пор ваш прекрасный сын ни разу не оставался без опеки, пусть даже и очень прогрессивной, правильно выстроенной опеки кого-нибудь из родителей или родственников.

И вот час пробил. Решение принято. Сын едет в детский загородный лагерь. И будет там ночевать. Один. Без ансамбля мамы, папы, бабушек, дедушек или, на худой конец, тетушек.

Что в этот момент происходит с вами? Правильно — вам снятся кошмары, как раз когда вам удалось уснуть часам к четырем утра. А днём сын подливает масла в огонь, бесконечно вас выспрашивая: а где он будет спать (в палатке?), а что он будет есть (зефир на палочке?), а с кем он будет играть и во что? И вы совершенно не к месту вспоминае­те, что недели три назад сыну накостыляли во дворе какие-то пришлые мальчишки, отобрали кепку и забросили её высоко на дерево. Ах, как вы гордились тогда тем, что сын ревел, конечно, в три ручья и пару дней вынашивал планы мести, но ни разу, ни разу не потребовал от вас или отца пойти и по праву взрос­лого и сильного разобраться вместо него с обидчиками! Да, тогда вы гордились. А сейчас вы сидите и представляете себе, представляете, представляете…

И тут выясняется, что ваш сын, оказывается, не умеет заправлять постель. И понятия не имеет, откуда берутся носки. И хоть может самостоятельно достать из шкафа коробку с сухим завтраком, но смешивать его с молоком поленится. А чай вообще боится наливать из горячего чайника. И все благодаря кому? Вот именно — благодаря вам. Вы-то в восемь лет уже сбегали с продленки и сами себе пельмени варили.

Вот здесь-то и кроется ответ на вопрос, как перестать беспокоиться. Сосредоточьтесь на носках. Переключите своё беспокойство на бытовые приземленные задачи. Например, эмпирическим путём можно доказать сыну, что, для того чтобы вечером пижама не исчезла, утром её нужно положить под по­душку, а не кинуть в сторону кровати или в какую-нибудь другую сторону. И вообще перестать обращать внимание на вселенский свинарник в квартире, а просто понаблюдать за ребёнком на предмет того, чего он ещё не умеет. Очень увлекательное занятие. Потом записать на бумажке и начать по пунктам исправлять собственные ошибки.

А если пойти путём научного эксперимента ещё дальше и попробовать проанализировать полученную информацию, то выяснится, что беспокоитесь-то вы на самом деле не о сыне. А о себе. О том, что грядут перемены, и все теперь будет по-другому, и в доме будет слишком тихо, и нечем будет себя занять. И, представляя всякие ужасы или даже не ужасы, а просто трудности, с которыми столкнется ваш ребёнок, впервые в жизни оставшись без вашей опеки, вы на самом деле кормите собственное эгоистичное желание контролировать его жизнь и самой принимать за него все решения — сначала маленькие, потом большие.

Конечно же, вы во всей этой истории — это на самом деле я. И сегодня утром мы отвезли сына в детский лагерь. И за весь день я позвонила ему всего один раз (ну хорошо, два).

И первое, что сообщил мне сын по телефону: “Мама! Я сам заправил постель после тихого часа!”.

Такие дела.

Юлия ХОБОТ, журналист