Столетний юбилей комсомола — одной из самых крупных и влиятельных молодежных организаций на планете — был встречен в нашей стране неоднозначно. В первую очередь из-за идеологического подтекста события.

Возможно, идеология комсомола как коммунистического движения у части общества вызывает вопросы (хотя на деле эти идеи становятся все более востребованными — от промышленных пятилеток до бесплатного профтехобразования).

Но сейчас речь не об идеологии, а об организационной стороне. Ведь комсомол был огромным уникальным социальным проектом для занятости, воспитания и обучения молодежи. Точнее, совокупностью больших и малых проектов (модное сейчас проектное управление, якобы привнесенное Западом, тогда реализовывалось на деле, а не на бумаге).

Да, в комсомоле в эпоху его заката скопилось много негатива: формализм, забюрократизированность, оторванность от реальных интересов молодого поколения. Но в наше время, давайте признаем, ничего лучшего создать не получилось. И все попытки привели к тому, что перенять удалось лишь названные выше плохие черты комсомола. А воссоздать его изначальную яркость, силу, задор так и не смогли.

Все “заменители комсомола” с другой идеологией или вообще без неё получаются безликими, не привлекающими молодежь. В чем причина? Думается, в сути самого подхода к молодежи. Государственная политика строится на том, что это часть общества, которая нуждается в “костылях” — ей нужно помочь с жильем, работой, учебой, поисками места в жизни. Тогда как при комсомоле все было принципиально по-иному: молодежи давался шанс раскрыть свой творческий и трудовой потенциал, она мобилизовалась вокруг больших начинаний. И через участие в делах каждый получал возможность реализоваться, чего-то добиться в карьерном и материальном плане. Это и был пресловутый социальный лифт.

Проще говоря, тогда на молодежь смотрели как на мощный ресурс, которому нужно только создать условия и нужное направление. А сейчас она воспринимается как чемодан без ручки, который нужно тащить. Множество программ спускается сверху, но они реализуются крайне слабо: и “Серпін-2050”, и “С дипломом в село”, и то же профтехобразование. Так происходит потому, что они, хотя и рассчитаны на молодежь, но реализуются по таким же принципам, как и все другие госпрограммы, то есть главным является освоение выделенных бюджетных средств и достижение формальных целевых индикаторов. У этих программ есть планы мероприятий, администраторы, отчеты, но нет души. Такой душой раньше был комсомол. Именно он наполнял жизнью экономические и социальные проекты.

Взять хотя бы движение МЖК — молодежные жилищные комплексы. Сейчас для решения жилищных проблем молодежи предлагается льготная ипотека. А тогда давалась возможность своими руками построить себе жилье, создать качественную среду обитания. Ведь инициатива МЖК не сводилась к стройотрядам, это была самоорганизация людей, чтобы вместе возвести не только дома, но и социальную инфраструктуру, а затем управлять всем этим. И кто будет больше вовлечен в общество: тот, кого ограничивают цифрами “7-20-25”, или тот, кто вместе с другими занимается созиданием своего будущего?

Сейчас есть модный термин NEET — в эту категорию зачисляют молодежь, которая не учится, не работает, не повышает квалификацию, то есть ничем созидательным не занята. При комсомоле такое явление просто было исключено. Дел хватало всем.

МЖК — один лишь наглядный пример. В целом же опыт зарубежных стран доказывает, что реально работающие молодежные организации появляются лишь в том случае, когда люди объединены интересным общим делом, когда им дают простор, чтобы раскрыться. Поэтому от технологий и принципов комсомола, хотим мы того или нет, никуда не денешься.

Айкын КОНУРОВ, мажилисмен