Минувшим летом много говорили о несчастных случаях в горах: то туристы заблудились, то не могли самостоятельно слезть со скалы, то на пике Комсомола девушка разбилась. Но на самом деле происшествий гораздо больше, и жаль, что мы не обращаем на это внимания.

Раньше, если я видел вдали на тропинке фигуру человека, то был почти уверен, что это мой знакомый. Ещё лет десять назад любители прогулок по горам были достаточно постоянным и не слишком массовым клубом. Сейчас отправляться в выходные в горы стало модно, и, с одной стороны, это хорошо. Но о масштабах бедствия под названием “массовый туризм” расскажет вам любой сотрудник службы спасения.

Новичков и случайных людей, решивших прогуляться по одному из популярных маршрутов, видно издалека. “Чайник” — слишком обидное слово, поэтому я их называю чечако-новички, помните, как у Джека Лондона в повести “Смок Белью”. Выглядят они по-разному, но и поведением, и внешним видом очень отличаются от опытных трекеров. Чечако одеты по-городскому, как для посиделок в кафе, тёплых вещей с собой не носят, на ногах у них тряпичные кеды или лёгкие кроссовки, а то и городские туфли, за спиной не рюкзак, а кожаный кошелек болтается. Иногда кажется, что это просто студенты, сбежавшие с очередного занятия в горы. И им кажется, что ничего не стоит подняться на одну из вершин.

Люди думают: мы пойдем на Кок-Жайлау, это совсем безопасно. Но пару лет назад там насмерть в октябре замерзли люди в пяти метрах от тропы! Все происходит быстро и просто. Спускается туман, люди теряют ориентацию, затем начинается дождь, и кажется, что надо его переждать, но становится холоднее — и все... Температура в горах падает стремительно, а нетренированный человек не готов к этому.

Да, я частенько подхожу к таким туристам, предупреждаю о плохой погоде, о возможных проблемах. Иногда слушают и поворачивают назад, иногда кивают, но продолжают путь, иногда просто посылают куда подальше, считая, что это не моё дело. Совсем недавно на гребне Кумбеля папа с двенадцатилетним пацаном спрашивал у меня, как пройти в сторону Горельника. Я обратил их внимание на тот факт, что люди возвращаются с маршрута, потому что сейчас хлынет дождь. А мне в ответ: зато так дорога на Медеу короче. Часто пацаны тащат девчонок в горы и пытаются перед ними выглядеть сильными. Иду по тропе и вижу: под камнем в дождь сидит компания — накрылись одеялом, стучат зубами и пережидают непогоду. Я им объясняю, что надо все равно идти, что дождь надолго и под камнем они не согреются, но пацаны, вместо того чтобы взять девчонок и тащить их вниз, доказывают, что они сами знают, что делать.

Мы сейчас с коллегами-альпинистами думаем, что можно сделать в этой ситуации, как довести до возрастающего количества туристов, что поход в горы — это не прогулка в парке. Раньше, ещё в советское время, были контрольно-спасательные пункты, люди, выходя на маршрут и возвращаясь, отмечались в них. Но и для этого необходима какая-то сознательность. Одно дело — поставить пункт, и совсем другое — убедить людей соблюдать меры безопасности: отмечаться у спасателей, прислушиваться к рекомендациям.

Я помню, на Шымбулаке раньше висел большой плакат — фотографии людей, которые реально замерзли в горах или погибли в лавинах, и подпись: “Помни, с того света не возвращаются”. Я сейчас бы вернул этот плакат. Может быть, хоть так люди поймут, что с горами шутить нельзя...

Владимир ФРОЛОВ, альпинист